Режиссер Филипп Гуревич, поставивший «Войцека» Георга Бюхнера на сцене Театра Маяковского, признаётся в двух вещах. Во-первых, образ Войцека как человека, находящегося под давлением обстоятельств и видящего спасение в семье, близок лично ему. «Я спасаюсь только работой и семьёй, — говорит режиссер. — У меня двухмесячный сын и я бесконечно счастлив приходить к жене и сыну. Это держит меня на плаву». Во-вторых, спектакль стал возможен благодаря знакомству с актёром Ильёй Никулиным — однокурсником Гуревича по ГИТИСу, который как нельзя лучше мог реализовать замысел режиссера о нахождении жизнеутверждающих начал в глубоко трагичной истории бытового преступления 200-летней давности.
Надо сказать, что попытка спасти Войцека Театру Маяковского удалась. Речь, конечно, идёт не о том, что убийца был спасён от смертной казни путём отсечения головы, не о том, чтобы изменить ход событий и заставить героя удержаться от убийства, и не о том, чтобы жестокое убийство жены оправдать. Спасение состоит в христианском сочувствии к бедному молодому мужчине, раздавленному обществом и расчеловеченном им, но оставшимся, тем не менее, человеком. Речь идёт о Спасении, которое поможет другим выживать в аналогичных обстоятельствах, которых полно сегодня вокруг нас.
Сочувствовать отвратительному невозможно. Поэтому выбор обаятельного и глубокого актёра Ильи Никулина на роль Войцека реализовать замысел, безусловно, помог.. Но решающим аргументом в спасении падшего героя стала окружающая его любовь, которую сумела донести талантливая актёрская команда.
Сцена представляет собой подобие арены для боя быков — корриды, где участниками являются загнанные Войцек и его жена Мери. Сначала герой берёт всю борьбу за выживание на себя, ограждая любимую от бед, но затем её грех прелюбодеяния ставит несчастную в центр амфитеатра. Мы не видим традиционных для корриды парадных костюмов, красной дразнящей ткани и шпаги, но каждый из окружения супругов по всем признакам — матадор.
В Испании коррида — это культура, где специальную подготовку проходят как матадор, так и бык. Культура, которая распространялась и на свадебный ритуал, где в честь счастья влюбленных жених убивал быка. Культура, которую церковь пыталась, но не смогла победить, начиная с середины XVI века.
Однако порой происходит нечто ещё чудовищней, чем убийство быка, если объект охоты — не сильный откормленный бык, а слабый полуголодный человек, измождённый и одинокий Войцек, которого ощутимо работая на сцене на износ представил нам Илья Никулин.
Войцек бежал от тягостных мыслей и спасался в любви, будучи гордым и счастливым лишь в убогом очаге, куда приносил каждую частичку души и копейку. Но он, нищий, обладал тем, чего не было у его мучителей — любовью. Поэтому общество имущих, экспуатирующих и презирающих его, сделало всё, чтобы эту любовь отобрать. Слабый герой не сумел противится мучителям — он был способен лишь на самоуничтожение любви и себя самого.
Почему же такое жестокое общество живо? Театр Маяковского даёт ответ на этот вопрос: любовь переживает жертв и оставляет после себя потомство, которое может и должно избрать другой путь решения проблем, чем их отцы.
