Сколько стоит демократия, или бедность — не порок, а большое свинство

Сколько стоит демократия? На этот вопрос ответ очень простой: она стоит ровно столько, чтобы накормить, напоить и одеть 80% населения.

Во всех цивилизованных странах существует такое понятие, как бюджет. И всё, о чём мы только что сказали, закладывается в этот самый бюджет и рассчитывается. Разговоры о том, что денег нет — это всё от лукавого. Деньги всегда есть, потому что есть бюджет, и он всегда верстается под текущие надобности населения.

А вот когда мы слышим, что денег нет, начинается самая интересная история. Потому что возникает вопрос: а почему их нет? Когда мы понимаем, что деньги по определению должны быть, так как Россия — самая богатая страна в мире, то выходит, что вопрос, на самом деле, к тем, кто отвечает за госраспределение этих самых денег (ну, если хотите, материальных и прочих ресурсов страны).

По-моему, Макс Планк в своё время сказал, что истина никогда не достигает своей цели. Её принимают по мере смерти её противников.

Я, ещё будучи сотрудником Института мировой экономики и международных отношений АН СССР в далёкие 1970-е, общаясь с ведущими специалистами по «вечно загнивающему Западу», уже тогда знал ответ на вопрос: «Сколько стоит демократия?».

Если исходить из того, что демократия — это совокупность благосостояния и элементарных прав человека, то это одна ситуация. А если демократия — это интеллектуальная резервация и говорильня — то это совсем другая ситуация. Демократия, к которой стремилось всё человечество с древнейших времён (значительно раньше Аристотеля и Сократа), выразилась в откровенный пшик, потому что уже было построено самое совершенное социалистическое государство, образцово-показательное, основанное на бессмертной марксистско-ленинской теории. Но вот его достижения (особенно в социальной сфере и в вопросе о борьбе с бедностью) нашли своё отражение где угодно, даже в ЮАР, где начинал Махатма Ганди, но не на земле автора нетленного произведения «Государство и революция».

Идеи, воплощённые в реальной действительности павшей Российской Империи, были отвергнуты этой страной и были приняты в той или иной мере в других странах. Прежде всего, в странах как раз-таки так называемой «развитой демократии».

А в России продолжается блуждание в потёмках с непонятными разговорами о том, что такое бедность и что такое социальная справедливость. У народа складывается стойкое ощущение, что экстраординарные сверхчеловеческие усилия чиновничества и прикормленных учёных направлены на поиск несуществующей формулы социальной справедливости в их транскрипции. А именно: убедить население в том, что оно богаче всех на свете, при этом ничего ему не дав.

Хождение по мукам несчастных чиновников, которых искренне жаль, поскольку их заставляют искать то, чего нет и быть не может — бесполезно. Невозможно найти так называемую «формулу счастья», по которой надо сделать так, чтобы не заплатить населению по счетам, но при этом внушить ему, что оно живёт в стране-члене G8.

Недавно премьер-министр Медведев был в Швейцарии и поразил всех очередным открытием в социальной сфере. Он сообщил о своей заботе о населении своей страны тем, что выдвинул очередную теорию о повышении социального благосостояния трудящихся переводом режима рабочей недели в четырёхдневку. Понятно, что Госдума одобрит это решение правительства. Очередной выверт чиновничества поражает. Ничего его не научает. Ни история, ни нынешнее социальное брожение, ну и, конечно, никак его не учит и бедственное положение большей части населения.

Народ не безмолвствует. Население кричит со всех сторон, и это слышно всюду: в общественном транспорте, на улице, на страницах СМИ. Оно обращается к чиновничеству с призывом: «Прекратите прибегать к каким-либо вывертам и к гротескным сальто мортале. Обеспечиваете нас достойным материальным вознаграждением, и точка!». Ладно, никто правительству не выставляет счетов, хотя это следовало бы сделать с точки зрения закона, о выплатах как минимум четырёх обнулёвываний доходов населения со времён так называемых «павловских реформ». Ну уж сегодня-то, после последних двадцати «тучных» годов (имеются в виду благоприятные цены на углеводороды) можно было бы уже дать вздохнуть населению полной грудью. Но нет- продолжается, как в анекдоте: «Сара, золотко, за тобой пришли!».

Создаётся впечатление, что власти не хотят допустить существование хотя бы даже одного социально-благополучного по социально-экономическим характеристикам поколения, ложно полагая, что и одно поколение людей, проживших в социально-значимых условиях приведёт и в дальнейшем к росту и поступательному развитию, направленному на движение к всеобщему общественному благоденствию.

Как мы уже отмечали в своих выступлениях, в стране сосуществует два ассиметричных государства: Люксембург и Зимбабве. Но в России — самое густонаселённое Зимбабве, составляющее три четверти населения великой страны. Как отмечает журнал Forbes, в число жителей российского Люксембурга — поистине карликового государства, вписывается не более чем 200 семей россиян-«люксембуржцев».

Проблема не в том, что за 300 лет, включая последние 25, ни одно поколение не жило в условиях материального благополучия, а в том, что бедность порождает бедность.

Посудите сами. Лишь 3% от всей прослойки (а я повторяю: это три четвёртых населения страны) выбиваются в средний класс и далее, в число «олимпийских жителей» — олигархов. Остальные бедняки, которые тянули лямку всю жизнь, производят себе подобных и таким образом наступает режим нон-стоп — когда бедный человек имеет психологию бедняка и воспроизводит её снова.

Психология бедняка широко описана в научной литературе, и в художественной тем более. Эта психология страшная. Она страшна, как известно, своей безысходностью и так называемой тупиковостью. То есть тем, о чём говорят в народе: «У этого человека крылья подрезаны». Когда человек озабочен только тем, чтобы накормить себя и своих близких (причём не только накормить в прямом смысле, но и найти средства на пропитание) — это приводит к тому, что у людей нет никакого другого стимула в этой жизни, кроме как поесть досыта. Ни о каких мировоззренческих или духовных потребностях речи быть не может. Власти это всё замечательно знают.

Уж что-что, а психологический аспект вопросов социальной несправедливости изучен досконально. Если марксизм (а тем более марксизм-ленинизм) изучался формалистически, а не как научная дисциплина, а нынешний правящий класс в своей массе — это бывшие двоечники по марксизму, то социальные аспекты, или тем более социально-психологические аспекты бедности изучены превосходно. И вот они-то и применены в близкой к совершенству форме в экономической практике страны.

Наверное, будет неправильно утверждать, что все учёные прежней системы были двоечники по части марксизма. Нет, конечно, они были (а тем более некоторые из них, например, академик Милейковский) блестящими знатоками мировой марксовой теории. Но в ту пору полагалось применять марксизм где угодно, только не в СССР, где он уже был воплощён в совершенстве. Марксизм был научным оружием СССР применительно к капиталистическому миру. Вот это и привело к тому, что капитализм благодаря этим знаниям процветает (во всяком случае, в социальном плане), а в бывшем СССР построена олигополия, которая, наверное, пользуясь распространённым мифом, могла бы получить название «теннисной олигополии», так как, по утверждению научной литературы, большинство олигархического капитала, который носит сегодня госмонополистический характер, имеет вполне предметную историю. Все олигархи — выходцы с теннисных кортов, на которых в 1990-е годы запускались все крупные монополистические проекты.

Вы спросите: что же делать сейчас, как быть? Что же в этих словах звучит такая безысходность? Я бы ответил с юмором: читайте «Государство и революция». Это очень хорошее чтиво и очень полезное для здоровья. Оно исключает принятие снотворного теми, у кого плохой сон. Книга исключительно успокаивает и делает сон крепким и безмятежным.

Интересно то, что когда я уже во взрослом состоянии перечитывал это ключевое произведение самого главного марксиста после Маркса, то мне понравился эпизод, где идут рассуждения автора о дешёвом государстве. Я без всякой иронии могу сказать, что там абсолютно верно сказано о том, когда наступает конец государству, управляемому в госмонополистическом режиме.

Конец такому государству наступает тогда, когда чиновничество становится правящим классом (в этом случае оно безнаказанно потребляет и контролирует большую часть ресурсов страны и превращает население своего государства в бесплатных рабов и в так называемое «социальное дополнение» к государственной машине, под которой понимаются не только вооруженные силы и силы порядка,  но и они сами — чиновники).

Поделиться с друзьями
Подписка на рассылку