23 апреля 2018 года новый художественный руководитель Московского Художественного театра (МХТ) Сергей Женовач был официально представлен труппе. В своём слове-представлении он говорил о том, что главное – это радость на сцене.
«Мне хочется войти сюда, ничего не ломая, а развивая… И получать от работы удовольствие, радость, — сказал он, подчеркивая, что повторить Олега Павловича будет невозможно. – Наверное, что-то будет по-другому, а что-то – не по-другому».
На встрече с актёрами Сергей Васильевич представил им «часть своей жизни», нового главного художника МХТа Александра Боровского. Он и художник Дамир Исмагилов станут опорой нового художественного руководителя театра.
В остальном, для того чтобы оценить воздействие личности художественного руководителя на коллектив МХТ, мы обратились к Народному артисту России Авангарду Николаевичу Леонтьеву.
ЭВ: Авангард Николаевич, скажите, пожалуйста, может ли сегодня личность изменить ту атмосферу, которая сложилась в театре при Олеге Табакове, или она обречена продолжать эти традиции?
Авангард Леонтьев: Художественный театр будет таким, каким его видит Сергей Женовач. Его личность, его интеллект, его талант определят будущее.
Но у Табакова и Женовача есть одно правило, которое они оба исповедуют: какая бы работа ни была в театре, это должно быть радостно для участников дела. И мне кажется, что они оба умеют это обеспечить. Олег Павлович умел, Сергей Васильевич умеет. В этом смысле они заодно.
Но Табаков не был режиссером и не ставил здесь спектаклей, он приглашал других режиссеров. А Женовач – режиссер, и я хотел бы, чтобы он ставил здесь, и я надеюсь, что он будет ставить.
ЭВ: Скажите, пожалуйста, какую память оставил по себе Олег Табаков?
Авангард Леонтьев: То, какой Табаков артист – знают все, его любят миллионы зрителей. Я об этом ничего нового не скажу. Я его люблю и восхищаюсь им.
Но Табаков, при его невероятной популярности, был человеком не равнодушным к окружающим, к коллегам, к своим товарищам по театрам. А ведь он руководил несколькими театрами и был обременен обязанностями, к которым очень серьёзно относился!
Табаков помогал всем, причем ему было всё равно, кому он помогает: первому артисту или последнему монтировщику декораций. Так было и в театре Современник, где я в то время работал, и в театре Олега Табакова на Сухаревской и на Чаплыгина, который он создал, это и Художественный театр, в котором Олег Павлович проработал восемнадцать лет. Он умел стать другом для каждого члена коллектива – не только артиста, но и для осветителя сцены, и для полотера.
К нему обращались за самыми разнообразными житейскими просьбами. Когда-то, когда городские телефоны были в редкость, он кому-то помогал установить городской телефон. Ему хотелось быть полезным людям. Он хотел этого, любил это, и таким и был. Поэтому Табаков заслужил любовь людей не только как артист, но и как друг. На него можно было надеяться, к нему можно было обратиться в такую трудную минуту, когда непонятно, каким должен быть твой следующий шаг. Он мог посоветовать. Иметь таких друзей – большое счастье.
