Сегодня я хочу поговорить об очень важном вопросе: о вопросе престижа государства перед лицом мирового общественного мнения. Фокус, который я выбрал, продиктован недавними событиями, произошедшими с одним моим добрым знакомым. Дело вот в чём.
После 25 лет добросовестного труда в одном из очень уважаемых учебных заведений Москвы он завершил свою творческую карьеру с тем, чтобы сосредоточить свои силы на семье и на написании воспоминаний. На мой вопрос: как администрация университета отметила его творческую деятельность, улыбаясь горькой улыбкой, он сказал: «Никак».
В свою очередь, я ему сказал, что я, проработав в одном из испанских университетов несколько лет, получил выходное пособие в размере суммы всех отпусков за все годы работы. Помимо этого, администрация университета устроила мне почётные проводы, вечер, посвящённый моей работе в стенах ВУЗа, а также одарила меня грамотами и почётными дипломами. Кроме того, университет брал на себя обязательства принять меня на любое время, любой срок, на прочтение курса любого объёма по одной из дисциплин, которые я обычно читаю.
Мой добрый знакомый грустно улыбнулся, и на весь мой речитатив ответил: «Дорогой мой, в России в большинстве случаев такое отношение, как ко мне — норма, а не исключение из правил».
Что же происходит, мои дорогие? Как такое может быть, что образованный класс в России, несмотря на громкие возгласы и помпезный фон по поводу высокооплачиваемой касты профессорско-преподавательского состава, по сути дела живёт в рабовладельческом строе. Для кого-то ( некоторых избранных), правда, он феодальный, более-менее цивилизованный.
Затеял я эту статью потому, что недавно я был на заседании очередной конференции в Торгово-Промышленной Палате, где во время кофе-брейка перекинулся словами с молодой девушкой-профессором из одного юридического ВУЗа, которая мне подтвердила информацию о существовании сходной ситуации и в других ВУЗах.
Несмотря на реляции о сносном материальном положении профессуры (ППС или профессорско-преподавательского состава в ВУЗах), положение можно охарактеризовать коротко: азиатский способ производства. Это когда человека дважды выжимают как лимон, а оплачивают либо никак, либо близко к нулю.
Другими словами, администрация высшего учебного заведения ставит преподавателя в невыносимые условия, когда он вынужден заниматься тем, что юристы называют pluri empleo (что-то вроде многостаночник). При этом (почти иезуитскими методами) профессору дают понять, что если отдел кадров узнает о его совместительстве, ему урежут доходы.
Такой рабовладельческий строй не распространяется на административный состав учебных заведений. Они становятся привилегированным классом (после ректоров), и выполняют функции опричников без зазрения совести. По сообщениям печати, изобилующей ссылками на сайты первой десятки учебных заведений Москвы, добросовестный читатель может видеть, насколько широка и масштабна дискуссия по поводу того, какое вознаграждение должен получать профессорско-преподавательский состав.
Интересно то, что каждый учебный год в ВУЗах начинается с отчёта ректора за прошедший учебный год. И каждый раз ничтоже сумняшеся, глядя в глаза шеститысячной аудитории, руководство ВУЗа сообщает о 40% увеличении средней зарплаты к прошедшему учебному году.
Так в чём же «фишка», как говорят современные студенты, хитроумной игры администрации со своими преподавателями? Администрация исходит из того ложного посыла, что существуют правила так называемой профессиональной этики, которая, по их мнению, должна работать только в одну сторону. То есть, администрация регулярно недоплачивает (по сравнению с ими же заявленными показателями), а представители профессорско-преподавательского состава должны покорно проглатывать язык и демонстрировать фигуру умолчания, зная, что ему на ушко говорят представители кадров (мол, если будет демонстрироваться фронда, то неминуемо последует увольнение).
Удивительно, что до сих пор не нашлось десятка, а то и двух смельчаков, как это происходит в Венгрии, Сербии, Чехии, да и недавно было в некоторых ВУЗах Петербурга, которые бы объединились и рассказали бы публично или через прессу об абсолютно изуверской ситуации в сфере материального поощрения ППС.
Несмотря на громогласные заявления о том, что зарплаты ППС Москвы приближаются к среднемировому уровню (напомним, что в среднерейтинговых ВУЗах США старший профессорско-преподавательский состав получает в месяц $25’000-30’000, в Европе такие же специалисты $15’000-20’000; полуторачасовая лекция приглашенного профессора уровня доктор-профессор оплачивается в размере 3’000 евро), тогда как в России зарплата профессора $60-$100.
Чудовищная ситуация, сложившаяся в сфере образования с оплатой, носит не точечный, а повсеместный характер. Если эту ситуацию не менять (а похоже, что никто не собирается этого делать), то ни о каком прогрессе на путях устойчивого экономического развития, о котором слышится со всех сторон, не может быть и речи.
Вопрос стоит так: либо страна занимается бесконечной вознёй под названием non-stop реформа в сфере образования, либо изменения в стране передаются в руки реально заинтересованных лиц, а именно профессорско-преподавательского состава, при этом реально мотивируя его, а не высокомерно его унижая и демонстрируя себе и всему миру полное пренебрежение к прогрессу как таковому и к культуре в целом.
Даже в самые тёмные времена советской действительности узкий, прозрачный слой академической и университетской профессуры был реальной кастой. Как в материальном, так и в творческом смысле. Сейчас ситуация в науке аховая и, на мой взгляд, тупиковая. Решением её может быть только одно: здоровый и взвешенный взгляд на реальное материальное положение главного демиурга учебного процесса — преподавателя.
