Вечное вдохновение русской аристократии — русская классическая и народная музыка в исполнении цыганских коллективов — посетит Московский Дом Музыки 9 марта 2020 года. Концерт обещает стать событием московской музыкальной сцены, поэтому билеты на этот концерт уже почти раскуплены, и московские меломаны находятся в предвкушении редкого визита крупнейшего в мире симфонического оркестра цыган — Будапештского цыганского симфонического оркестра.
Мы живём в XXI веке, и, честно говоря, трудно представить себе существование в Европе настоящего цыганского коллектива, да ещё такого, который исполняет классический и народных репертуар других стран, вдохновлённый цыганской культурой и духом. Как цыганская жизнь сегодня вписывается в контекст музыкальной европейской культуры и при этом сохраняет свой национальный дух в рамках симфонического оркестра?
Об этом и многом другом культурно-политический журнал «Э-Вести» был вынужден расспросить руководителя оркестра Нандора Фаркаша.
ЭВ: Вы будете исполнять российских композиторов специально для России или делаете это повсеместно?
Нандор Фаркаш: В нашем репертуаре всегда присутствует русская музыка: классическая, народная и цыганская. Это неиссякаемый источник вдохновения для нас.
ЭВ: Русская классическая культура (как музыка, так и литература) была немало навеяна цыганами, их искусством и взаимоотношениями с ними. Вы знаете о том, что русские аристократы (Пушкин, например) любили приглашать цыган и ездить к ним за вдохновением?
Нандор Фаркаш: Кочевой народ – это всегда романтизм, наша жизнь в глазах людей во все времена была овеяна загадкой, поэтому так манила и впечатляла. Действительно, многие русские писатели и поэты, а также музыканты обращались к цыганским мотивам в своем творчестве, влюблялись в цыганок, поскольку у них очень яркий, горячий нрав. А искусство всегда неразрывно связано с романтическими переживаниями.
ЭВ: Вы нечасто исполняете собственно цыганскую музыку, в репертуаре больше всемирной классики. Почему и планируете ли нарастить долю родной музыки?
Нандор Фаркаш: Мы играем произведения мировых музыкантов, так или иначе навеянные цыганскими народными песнями и творчеством. Хотим сосредоточиться на классиках, которые уделяли внимание цыганскому искусству.
ЭВ: Известно, что в коллектив происходит тщательный отбор музыкантов, которых приглашают только по итогам престижного конкурса. Но на что кроме профессиональных качеств (виртуозного владения инструментом) Вы обращаете внимание?
Нандор Фаркаш: Виртуозное исполнение – то, на что обращаем внимание в первую очередь. Нам не важно, откуда человек пришел к нам и какое у него прошлое, нам важна его игра, его вкус, его страсть к музыке. Все остальные характеристики меркнут по сравнению с талантом.
ЭВ: Сегодня в мире ставится вопрос о паритете мужчин и женщин, о гендерном равенстве. Возможен ли он теоретически в «100 скрипках»?
Нандор Фаркаш: В нашем оркестре были женщины-музыканты с момента его образования, и сегодня у нас в коллективе как минимум 12 женщин. Повторюсь, для нас имеет значение лишь талант и страсть к своему делу.
ЭВ: Есть ли в Вашем коллективе россияне, сотрудничаете ли Вы с российской музыкальной культурой: музыкантами, сценами?
Нандор Фаркаш: Россиян в нашем коллективе нет, однако у нас было несколько больших концертов со знаменитым оркестром Александрова. Мы были поражены до глубины души известиями о гибели музыкантов, это огромная потеря для музыкального сообщества.
ЭВ: Скажите, а играть сложнейшие вещи без нот – это всегда возможно?
Нандор Фаркаш: Мы очень много и строго репетируем, естественно, и с нотами, и с дирижером. Поэтому к моменту концерта весь материал настолько отточен, что отпадает необходимость в нотах, все музыканты проникаются друг другом, произведениями, чувствуют их и играют безупречно.
ЭВ: Что такое руководитель музыкального коллектива свободолюбивых цыганских виртуозов? Какие методы управления Вы применяете?
Нандор Фаркаш: Президент и арт-директор коллектива предлагают композицию, остальные члены оркестра подключаются к обсуждению, как правило, оно протекает мирно и спокойно. Решение принимается быстро, на моей памяти не было случаев непонимания и неуважения друг к другу.
Наш метод прост – мы делаем то, чему научились у наших отцов и дедов, уникальным и свойственным только нашему народу способом. Его не освоить ни в каких школах. Поэтому со стороны сложно понять наши взаимоотношения и методы обучения в коллективе.
