«Я люблю мужчин с воображением!», — главный лозунг всех женских образов в испанской литературе. Образ женщины здесь — особая тема как для специалистов-исследователей испанского эпистолярного искусства; но это и вопрос философский, так как Испания — это страна матриархата.
Ради женщин испанские рыцари добывали ухо сарацина, копьё неверного, голову вражеского вождя, богатства таинственных заморских королевств — одним словом, всё ради Неё.
Классический эпизод в испанской литературе, связанный с образом женщины — это встреча Дон Кихота с едущей в карете Дульсинеей, на которую, по мнению Рыцаря, стремятся напасть злые великаны.
Роман, который Тургенев и Достоевский, а также все классики русской литературе называли самым великим романом о женщине всех времён и народов, поражает тем, что слово и дело женщины — это последний аккорд в любом подвиге испанского рыцаря. Она решает его судьбу, она решает судьбу страны, наконец, она решает свою собственную судьбу как судьбу Вечности. Так как женщина — это и есть любовь.
Один великий человек сказал: ненависть и любовь оба слепы, но только любовь — создающая, а ненависть — сокрушающая. Женщина в испанской литературе — это мудрое созидательное начало, которая ведёт свой главный ресурс по жизни — мужчину в нужном направлении. Любой роман любого автора, входящего в десятку выдающихся литературных произведений Испании, торжественно провозглашает этот тезис.
В последние несколько дней мне удалось ещё раз вспомнить о теме женщины в испанском искусстве, как ни странно, благодаря русским живописцам: Константину Коровину, Максимилиану Кириенко-Волошину и другим художникам России пореформенной поры.
Что ищет российский интеллектуал в испанской чувственности, в испанской душе? Он ищет образ женщины-созидателя в противовес женщинам-разрушителям (Вере Засулич, бабушке русской революции Брешко-Брешковской, Гершкович, Марии Спиридоновой, Софье Перовской), ставших во главе целой плеяды, овеянной ореолом героики и поэтики.
Русскому нравственному, граждански ориентированному и национально крепкому патриоту этой эпохи надо было найти во что бы то ни стало главное, что привлечёт общество — дух всепобеждающей любви. Общество пытливо и трудно ищет его в образе испанки, овеянной чувственностью, страстью и мудрой нравственностью не только в испанской литературе, но и в испанском обществе.
Неверна точка зрения тех досужих писак, которые утверждают, что путешествие в Испанию в то время — это путешествие на край ойкумены. Испания близка русскому человеку так же, как любимые просторы Валдая и леса Полесья. Все просвещённые люди второй половины XIX — первой трети XX века посетили либо Испанию, либо Пиренеи, либо впитали в себя дух гордой Испании через Кафе Ротонд на Монмартре; а уж целая плеяда смешанных браков испанцев с русскими женщинами или романы с ними — объект повышенного интереса современных исследователей: как литературы, так и общественной жизни.
Огромное количество диссертаций, монографий, художественных и документальных фильмов посвящены значению образа испанки для российского общественного сознания и восприятия российской интеллигенции как общественного устройства новой грядущей формации. В каждой новой героизации женщины общественная мысль России пореформенной поры вольно или невольно транслирует образ мудрой и гордой испанки, наставляющей мужественного, стойкого и мыслящего русского борца.
В последнее время как в Москве, так и в других русских городах прошли выставки, посвящённые испанской теме в русской культуре, её значению как в русском общественном сознании, так и конкретно в литературе, театре, живописи и музыке. Наша редакция посетила некоторые из них. Диву даёшься, насколько полярны бывают как взгляды создателей этих перфомансов, так и степень их подготовленности к исполнению своих профессиональных задач.
На одном из них мы воочию убедились в том, что организаторы избежали изучения ключевых вопросов в изучении темы образа испанской женщины в русском искусстве этого времени. То, что сегодня изображается некоторыми художниками, отнюдь не было свойственно творцам XIX-начала XX века. Достаточно взглянуть на произведения разных эпох, и эволюция творческих поисков и взглядов очевидна.
В то время как в Испании — наоборот, образ России и русской женщины (особенно во французских переводах произведений Тургенева) — вещь весьма распространённая в испанской интеллигенции. Удивительно, но факт: испанский характер оказался очень восприимчив к российскому образу сомневающейся и мечущейся натуры русской девушки в эпоху смятений и ожидания грядущего Армагеддона. Пожалуй, никакая другая иностранная литература здесь не воспринималась так близко к сердцу, как наша в конце XIX — начале XX века. Не было и нет ни одного образованного испанца, который не читал бы Достоевского, Тургенева, Чехова и Гоголя.
