«Лучше с разумом быть несчастным, чем без разума — счастливым» (Эпикур)
В Театре Вахтангова прошла премьера «Феллини. 8.1/2» — сценической версии всемирно известного фильма, дополненного биографией режиссера Федерико Феллини. Пьеса была создана Станиславом Барышниковым, и её в необычайно оригинальной форме реализовала режиссер Лейла Абу-аль-Кишек, изложив суть выдающегося человека — итальянского режиссера Федерико Феллини.
Однажды наше издание уже обращалось к творчеству этого незаурядного человека, перевернувшего современное понимание не только устройства кинематографа и зрительское восприятие картин на экране, но и культуру в целом.
Феллини (и в этом его главное величие) ставил перед собой задачу ломать стереотипы (и по сути, и по форме). Всё, что он делал в своём искусстве, как бы говорило: «Я так думаю, я хочу так думать, я думаю только так, потому что я — человек, я — творец, я в своем законном праве, данном мне Богом, говорить то, что я хочу в надежде, что меня услышат те, которым я адресую фильмы — мои единомышленники».
Авторы (и пьесы, и постановки) уловили эту главную особенность, отличительную черту таланта и величия фигуры Федерико Феллини.
Если Вы помните знаменитый фильм, критик приходит к персонажу Гвидо, носящему автобиографические черты Феллини, и говорит: «Вы излагаете свои мысли бессвязно, отрывочно, без системы и не ясно, что вы хотели сказать».
Мы видим, что сам критик — никакой не критик, а начетчик — человек, далёкий от искусства, сродни цензору. Цензоры существовали всегда и везде под разными личинами: властей, редакторов изданий, и тому подобных, которых всегда пруд пруди на нашу голову. Но творец на то и творец, чтобы всех посылать куда подальше и вести свой корабль тем курсом, который знает только он один.
Так и здесь: Феллини возвращает критику рецензию со словами: «Вы хорошо потрудились, тут всё правильно написано, но я не смогу выполнить всё, что здесь есть: это мне не под силу».
В спектакле блестяще показано, что творец остается творцом только тогда и при таких обстоятельствах, когда он является самим собой, руководствуется своим собственным разумом, а не с разумом жены, друга, любовницы, возлюбленной и даже собственной матери.
В спектакле «Феллини 8.1/2» исключительно важное место занимает вопрос отношения автора к церкви и к духовному началу в обществе. Один из центральных эпизодов здесь — встреча с кардиналом, на которой настаивают продюсер Паче, мать режиссера, друг Коноккья — одним словом, все. Всё общество.
Гвидо Ансельми — герой главного фильма «Федерико Феллини 8.1/2» — собирательный образ самого режиссера, не хочет идти к кардиналу, опасаясь его как главного цензора в стране и обществе. Он-де не поймёт пафоса его предполагаемого произведения, и, более того, кардинал может сказать режиссеру нечто такое, что сделает невозможным реализацию его замыслов — замыслов творца.
Невольно зритель в зале экстраполирует пьесу на свою собственную страну. Ужас в том, что в России не к кому даже при желании пойти на промыслительную беседу, поделиться замыслом с духовным лицом или духовными лицами и обсудить свои творческие планы. Не только с целью определения их полезности для общества, но и с точки зрения осмысления промыслительности своих намерений.
А в Италии, напротив, раздаётся критика, что церковь сильно вмешивается в дела творческой интеллигенции, зачастую запрещая нечто «полезное» и поддерживая нечто пустое.Иным представляется, что церковь — лишнее звено, и неуместна в жизни свободного общества.
Да нет же! Она уместна хотя бы тем, что является personne de contact — институцией, куда можно обратиться творцу для понимания места и роли своего творчества в культуре общества. Пусть и для спора…Так и здесь: после разговора с кардиналом Гвидо понимает, что его не все поймут, но поймут многие.
Кардинал говорит ему: «Ты же в ответе за многие души людей!». Церковь наделяет его официально тем, кем творец и является на самом деле — статусом Человека, который отвечает за здоровье человеческих душ. Он должен видеть, чувствовать и осознавать послания Творца и делать свои выводы. Предполагается, что благие.
Мы знаем, что общество развратное развращает души, а общество здоровое, где творцы свободны, делает людей психически здоровыми и процветает. Вот только для этого в обществе должно быть много творцов, они должны быть и быть слышимы.
Общество не должно быть безмолвно, потому что это не каменная глыба, которую можно ворочить из стороны в сторону, перекрыть дорогу и если мешает — убрать.
Чем отличается человек от ангела: согласно христианской теории? Ангел — великое необходимое существо, посланец Бога (слово с греческого переводится как «посланник»), выполняющий волю Всевышнего: донести Благую Весть. Но человек величественней ангела. Об этом во весь голос говорит Господь: человек обладает тем, чем не обладает никто, никогда и нигде.
Человек обладает способностью творить. Вот об этом всё творчество Федерико Феллини, который не считает, что его должны понимать его мать, жена, любовница, друзья и зрители. Его должны слышать и слушать.
Во втором по значению фильме режиссера «Дольче вита» («Амаркорд» и «Корабль плывёт», на мой взгляд, идут следом) есть эпизод, когда два главных героя купаются ночью на Пьяцца д’ Испания в знаменитом фонтане Треви, где на дне, по слухам, слой монет ростом в человека. Люди, преклоняющиеся перед Римом, бросают сюда монетку в знак того, что обязательно вернутся сюда. Здесь происходит центральная сцена фильма: герои фильма брызгаются, веселятся, купаются в фонтане, вокруг никого нет, им никто не мешает, они наслаждаются жизнью. Они — те, которые есть на самом деле. Они свободные люди, которые умеют радоваться жизни, радуются ей и счастливы в этот момент.
Феллини — дитя войны. Он родился в Римини — провинциальном итальянском городе, в семье, ненавидящей фашизм во всех его проявлениях, и в первую очередь как систему, убивающую направо и налево людей.
В Италии нет провинций и ни один итальянец, даже рождённый в таком маленьком поселке, не считает себя провинциалом. Страна имеет государственность не более 200 лет, но это страна, воспитывавшая граждан в сознании того, что её гражданин — всегда итальянец, даже если родился посёлке Карлеоне.
Феллини не просто гуманист эпохи Ренасимьенто — Возрождения. Он — поклонник эпикурейцев, главный лозунг которых «Carpe diem» — «лови момент» (из оды Горация).
Великий итальянец — гений не потому, что его фильмы гениальны — это само собой, а в том, что Феллини сумел сказать простыми словами великие вещи. Каждый его фильм — философский трактат, который надо смотреть и смотреть, черпать и черпать. Из него исходит неиссякаемый глубокий промыслительный дух.
Автором пьесы удалось показать со всей силой эту главную компоненту великого творца. Игра актёров была безупречна, работа режиссера — «на пятерку», а Театру Вахтангова — низкий поклон за его позицию творца и института, который не дает захлопнуть форточку, из которой всё ещё, пусть со слабой, но силой входит в общество свежий воздух культуры и творческого начала.
Я не хочу сегодня впадать в дидактику и говорить о работе таких блестящих актёров, как Гвидо (Владимир Вдовиченков), его мать (Агнесса Петерсон), жена (Анна Дубровская) и всех остальных, включая специалистов по свету и по музыке. Я не могу говорить и о зрительном зале, который был главным актёром этой пьесы, потому что без его дыхания, без его эмпатии не было бы того куража — «праведного куража», как его называл Немирович-Данченко — крестный отец Театра Вахтангова, вышедшего из его студии (её выпускниками были Вахтангов и Сулержицкий), потому что тем самым я смажу главный пафос своего эссе — что сумел донести до зрителя коллективный автор пьесы под названием «Феллини 8.1/2».
«Феллини» сказал то, что и должен был сказать о Феллини.
