22 июля в Ногинске, в Московском областном театре драмы и комедии прошла премьера спектакля «Фальшивая нота» по пьесе Дидье Карона, в постановке актёра и режиссёра Тимофея Спивака.
Зрители были под очень сильным впечатлением и долго аплодировали стоя. Когда же они выходили из театра, то говорили, что увиденное на сцене заставило их посмотреть в самих себя и о многом задуматься. Такая оценка, пожалуй, для актёров и режиссёра самая ценная.
То, что премьера прошла в День Победы – 9 мая и в День памяти начала Великой Отечественной войны – 22 июня — знаменательно.
Хотя личностная история в пьесе разворачивается в наше время (в конце 80-х г), она рассказывает о событиях Второй Мировой войны (1941-1945г). Если всё произошедшее не будет осмыслено через сопереживание, — возвращение дьявольщины неизбежно в новом, изменённом обличье. Тема неофашизма сейчас очень актуальна, если посмотреть в сторону Украины, Прибалтики, Германии и др.
На вопрос: «Чем заинтересовала Вас эта пьеса?» режиссёр Тимофей Спивак ответил:
«Есть темы, о которых нельзя забывать никогда.
В начале мая в Берлине прошёл марш нацистов. Еврейская община в столице Германии и не только в ней, очень сильно возмутилась по этому поводу и выступила с протестом.
Те, кто стараются забыть происходившее в годы власти нацизма, о том, кто виноват, кто освобождал Европу, детей Освенцима, – о том, что это была Красная армия – также стараются забыть, умолчать!
Когда главный герой – Миллер (В. Ташлыков) взял пистолет и произнёс: «Отец был прав, вы – евреи, действительно мерзкая нация», а в конце спектакля закричал «Ненавижу!» — стало ясно, что он не изменился в своём мировоззрении. Но, что именно было в этом крике – оставляется на суд зрителя и каждый может понять это по-своему: кого или что он ненавидит?»
Огромный успех постановки пьесы «Фальшивая нота» в Ногинском театре не только в том, что режиссёр Т.Спивак работал над ней с большим интересом, чувством и знанием. Сила спектакля ещё и в удивительно слаженном ансамбле всех его участников, — в их таланте, взаимопонимании, взаимодействии и самоотдаче.
Внутренняя вовлечённость артистов в образ и подлинность передачи переживаний своих героев не только не теряет в безантрактном спектакле свою динамику, но, наоборот, усиливает её, и на «крещендо» приводит к финальному «взрыву» эмоций, потрясая зрителей до глубины души, — до катарсиса!
Это чудо воздействия на зрителя раскрывают сами герои спектакля:
Заслуженный артист России Владимир Ташлыков (роль дирижёра Миллера):
«Когда актёров только двое, действие никем другим не разбавляется и постоянно находишься на сцене, — это очень сложно. Нужно не только не упустить массу деталей, вещей, которые тебя окружают, но и привнести что-то ещё. Этот спектакль строится на мелочах, которые создают одно целое и очень важны здесь. У спектакля точное название — «Фальшивая нота». Оно не давало нам покоя все полтора месяца репетиций. Мы постоянно сверяли название со своим состоянием и подходом к роли, — насколько мы искренни и не фальшивим в работе. Я искал свое спасение и защиту в Викторе – своём единственном партнёре, которого я могу защищать, обвинять или оправдывать. Мы были тесно связаны друг с другом, помогая друг другу взаимодействовать, что не маловажно для живой жизни спектакля. Это партнёрство получилось. Мы слышали и чувствовали друг друга. Главным помощником нам была музыка Моцарта, которую мы играли на воображаемых скрипках, которая звучала в этой истории, во всём нашем действии, не давая произвести ни одной фальшивой ноты. Мы держали ориентир на неё».
Заслуженный артист России Виктор Башинский блистательно, тонко, эмоционально многогранно и очень своеобразно сыгравший роль жителя Бельгии Динкеля, приехавшего в Женеву для разоблачения дирижёра Миллера:
«Мы не можем спрятаться в этом спектакле ни от кого и ни от чего. Ни за накладными усиками, ни за очками и прочими атрибутами. Если тебя волнует эта история, эта суть, тогда происходит этот прорыв, этот взрыв всего сердца! Здесь нельзя беречь себя, — иначе не получится этого спектакля, — пьеса не состоится, по-настоящему не прозвучит и не передаст себя зрителю.
Когда мы варились в этом репетиционном котле, была выражена внутри и снаружи вся палитра эмоций, и главным было – любовь к нашему общему делу.
Один из потрясённых зрителей сказал нам: «Вот в этом спектакле не было ни одной фальшивой ноты!»
Для меня это одна из редких пьес, одна из самых интересных работ, из тех 100 ролей которые я сыграл, о которой можно сказать, что я счастлив».
Народная артистка России и Художественный руководитель театра Елена Цыплакова говорит:
«Пьеса очень сложная, вся построенная на человеческих взаимоотношениях, очень глубоких вещах и это большая радость, что удалось сделать её за короткие сроки и именно к этим датам, важным и значимым для всех.
В одном театре в постановке этого же спектакля изменили финал. Получилось, что убрали самое главное.
А ведь именно в нём, — в финале, — в последнем крике Миллера: «Ненавижу!» — по большому счёту произошло покаяние. Оно всегда имеет плод – изменение внутри человека. Хочешь того, или нет, но, когда произносишь слова правды, что-то меняется в душе, даже если потом и будет в чём-то возвращение к прошлому. Преступника, скрывающего 30 лет свой грех убийства, заставляют говорить правду. В его крике: «ненавижу!» можно услышать многое – ненависть к самому греху. И только так возможно от греха освободиться, изменить сознание.
Я это так и читаю: с преступником произошло, хоть и вынужденное его противником, но – покаяние. А значит освобождение от ужаса, в котором он жил столько лет. Боялся, что откроется его тайна, переделывал документы… Миллер кидается на колени с этим воплем: «Ненавижу!» и происходит прорыв!.. Освобождение… Страх ушёл. Он пережил самое страшное. Перешёл своим признанием через страх, переступил через то, чего боялся всю жизнь. Это то главное, величайшее, что может произойти с каждым человеком, и в этом сила воздействия спектакля на зрителя. Когда это понимает и переживает сам актёр – это переживает и зритель. В этом и есть катарсис – внутренняя трансформация».
